Я обычно редко реагирую на такие выражения как «ты только не обижайся», «не переживай», «это вовсе не больно» и тому подобные «и незачем так орать». Но это обычно. Сейчас состояние у меня не вполне обычное, поэтому реагировать я начала. Сегодня я четко и ясно объяснила близкому человеку, что мне неприятно и даже болезненно слышать такие слова. И если я не начинаю рыдать в ответ, то это только потому, что знаю, что близкие  — потому и близкие, что я им доверяю и под словами «а ты не переживай» слышу нечто совсем другое. Рациональная часть моя слышит другое, довольно утешительное, если подумать. А вот эмоциональная «думать» не умеет…

Тут не обойтись без моей любимой упрощенной схемы мозга. Сразу оговорюсь, что теория о «триедином мозге» Пола Маклина — это скорее  метафора, чем научное определение. Но она
а) красивая визуально
б) помогает на пальцах объяснить сложные вещи

Поэтому вот она в нескольких словах. Человеческий мозг функционирует одновременно, как мозг крокодила, лошади и человека. Крокодил — рептилия, у него все нацелено на функции выживания, он весь подчинен основным биологическим потребностям — поглощать и выделять. То, что у человека называют иногда «рептильный мозг» — нижние отделы мозга, которые отвечают за функции организма. Это отдел, который поддерживает нашу жизнь даже в состоянии глубокого обморока. Когда человек в сознании, этот отдел способен взаимодействовать с другими отделами и реагировать на телесном уровне. Например, история, когда «я еще испугаться не успел, а уже сидел на дереве и поджимал ноги, спасаясь от страшной собаки» . Это тот самый случай, когда на опасность реакция наступила очень быстро, без прохождения фильтра анализа «а так ли страшна эта собака, а как я слезу с этого дерева?» и минуя, возможно, стадию эмоций, которых может возникнуть одновременно больше, чем одна, типа «ой, какая милая собачка утипути, нифига себе, какие зубищи аааа!!!» и застопорить реакцию выживания попыткой выбрать, какой эмоции подчиниться.

Лошадь — млекопитающее, ей уже не обойтись простейшими поведенческими шаблонами, у нее лучше развито то, что плохо развито у крокодила — эмоции. Млекопитающие настроены тоньше, чем просто «удовольствие-неудовольствие», они получают больше информации от внешнего мира и внутреннего тоже.  У человека функции «мозга лошади» выполняет лимбическая система, которая отвечает за эмоциональные реакции. Эмоции тесно связаны с телесными проявлениями. Так, например, грусть-тоска или злость может возникнуть «на ровном месте», но если эти эмоции бесследно исчезают после чая с бутербродом, то это был сигнал из «рептильного мозга» — организм сообщил, что голоден, пойди, поешь.

Но человек — существо сложнее лошади. У нас, например, есть еще такое прекрасное образование, которое называют «неокортекс», благодаря ему мы можем чувствовать эмоции не только от реально существующих физических раздражителей, но и от образов, которые формируются в нашей замечательной коре головного мозга. Эти образы могут быть воспоминаниями, словами, воспоминаниями о словах и т.д.. В общем, мы способны получать эмоции от того, чего на данный момент как бы в натуре и нет. Но это было или, возможно, только еще будет. Благодаря неокортексу мы можем планировать, прогнозировать… И вот если прогноз неблагоприятный, то держись, мозг лошади. Хотя, если приятный, то тоже не всегда хорошо.

Итак, все три «мозга» взаимодействуют между собой. И эмоциональный мозг находится между молотом и наковальней. Наковальня — это «рептильный мозг» и физиологические реакции, которые сами дают сигнал через R-комплекс для эмоций и получают команды системам и органам от «мозга лошади». Молот — это «человеческий мозг», которому приписывают сознание. Которое, с одной стороны, «обязано» постоянно обучаться, планировать, анализировать, синтезировать, а с другой еще и пытаться контролировать собственную лошадь и крокодила.

Так вот, эмоциональная система живет в довольно сложных условиях, отправляя и получая импульсы в две стороны. И на сигналы со стороны «мозга человека», то есть на слова, способна реагировать почти  так же, как на физическое воздействие, типа давления, поглаживаний или там голода, сытости. И когда организм испытывает боль, может возникнуть эмоция «грусть» или «раздражение», что-то такое, что позволяет передать сигнал дальше, «внутреннему крокодилу», чтобы он или завыл (крокодилы воют?), призывая на помощь, или отодвинулся, или резко отодвинул то, что причиняет боль. Но вдруг кто-то говорит, обращаясь к мозгу человека «да чему тут болеть — тут же сплошная кость!» То есть, нашу эмоциональную «лошадь» пытаются повернуть за уздечку сразу в две стороны. Ощущения входят в противоречие с образом, созданным по поводу этого ощущения. Эмоциональный мозг в растерянности. Рептильный мозг тоже не очень понимает, что предпринять. От этого эндокринная система, получающая сигналы от внутреннего крокодила, немножко сходит с ума, выделяет гормоны несколько хаотично, сосуды то сужаются, то расширяются, сердцебиение не может понять, ему готовиться к бегству или нападению, дыхание сбивается, предпочитая реакцию «замри»… И дальше возможны разные варианты. Один из самых распространенных — анестезия. То самое «не чувствуй».

Вообще, чаще всего периоды, когда мы «ничего не чувствуем» , как правило,  означают нашу зацикленность как раз-таки на ощущениях, которые или слишком приятны, или слишком неприятны, вызывающие эмоции, но которые при этом не осознаются. Потому что функционировать совсем без эмоций для человека возможно, только на уровне выживания, то есть дышать, может быть, глотать, что-то выделять, поддерживать сердцебиение и температуру тела. И то, с последним могут быть проблемы — сердцебиение и терморегуляция хоть и являются бессознательными процессами, без связи с эмоциональным мозгом начинают сбоить и нуждаются в мониторинге и корректировке. Человек в бессознательном состоянии для выживания нуждается в другом человеке — достаточно эмоциональном, чтобы иметь сострадание и поддерживать жизнь болящего товарища. Ну или медсестер с хорошей зарплатой.

А вот «не чувствовать чувств» мы можем, блокируя осознавание эмоций. То есть эмоция есть, и «рептильный мозг» о ней «знает». А сознание в расчет эмоцию не принимает. И создает «выводы, прогнозы и решения» так, как будто этой эмоции нет. Надо ли говорить, что такие выводы могут быть не очень практичны для организма, который «не чувствует»? Бывает, что анестезия или обман чувств необходимы для выживания. У нашего организма в обычных условиях достаточно для этого ресурсов — эндогенных опиатов, например. Или еще каких внутренних наркотиков для экстренного применения. Интересно, что эмоции в этом случае могут «перекрывать» ощущения, иногда даже опасные для жизни.  Но этот ресурс ограничен и при длительной необходимости «не чувствовать» могут понадобиться всякие внешние «отключатели» — кому-то потребуется бутылка водки. А кому-то достаточно и доброго совета, типа, «забей, она все равно была тебя не достойна»

Таким образом, послание «не испытывай гнев» или «не испытывай радость»  — это просьба ничего не чувствовать в данный момент. То есть отключиться от центра, поддерживающего активную жизнь. Такая себе просьба «тебя слишком много, умри ненадолго». Нормальная лошадь будет сопротивляться подобной просьбе. А вот человека частенько обучают не сопротивляться с самого детства. Учат «контролировать эмоции» вместо того, чтобы учить адекватно ими пользоваться, выражать, и если уж и контролировать, то проявления эмоций, а не целый отдел мозга.

Эмоции не всегда возникают адекватно ситуации, по разным причинам. Все, что связано с эмоциями — это очень сложная, многокомпонентная система. Но в целом, эмоции способствуют здоровой саморегуляции. Чересчур сильные проявления эмоций при слабом раздражителе, или эмоции, которые проявляются «не в то время, не в том месте» обычно свидетельствуют о сбое во всем организме, не только в «эмоциональном департаменте» мозга. И поэтому требуют к себе намного больше внимания, чем простое «нашла, от чего огорчаться, да оно же яйца выеденного не стоит, тьфу!». Хотя иногда это действительно помогает. Очень редко. Когда да, правда, проблемы нет. И да, человек, который это говорит, сидит при этом рядом, гладит тебя по голове и при этом не обвиняет тебя, что ты проблему нашел. Короче, есть уже какой-то опыт, что человек этот близкий. И  тоже в этот момент немножечко огорчается. Но не из-за проблемы, которая про «выеденное яйцо»,  а из-за того, что ты огорчен. То есть помогает в таком случае не дружеское послание «не чувствуй», а эмпатия. Эмпатия — это когда я, Петя Пяточкин в этом не вижу проблемы. Но я вижу, что есть проблема для тебя, Вася Васечкин. И я рядом и готов это признать и свидетельствовать. И разделять твои чувства, хотя я не могу разделить твои мысли по этому поводу. Или твою реакцию.

Говорят,  эмпатия —  это то, что лучше всего развито именно у «человеческого мозга». Способность разделить чувства другого человека — это эмпатия. Разделить — это не броситься посыпать голову пеплом, когда у другого горе, но быть рядом и не стараться утешать там, где горе безутешно. Парадоксально, но именно развитая эмпатия, то есть способность  «чувствовать чужую боль» может приводить к жестоким фразам типа «чему тут болеть». Когда кому-то больно и этот кто-то не скрывает боли, свидетель безобразия тоже может испытывать вполне измеримые приборами физические страдания. И чтобы эти страдания прекратить, он пытается «прекратить» другого человека, сказав ему «Ну-ка перестань чувтствовать то, что ты чувствуешь! Умри ненадолго!». Нормальная такая «рептильная» реакция, направленная на избавление от страданий, в целом — на собственное выживание. Мой «человеческий мозг» это вполне может понять и простить. Но лошадь! Лошадь в моей голове в ответ на «ты только не обижайся», может и копытом врезать, пока «человеческий мозг» сообразит, что этого делать не надо.

Источник: http://svetlana-panina.livejournal.com/540454.html