Июн 11

Внутри меня есть части, которые совершенно не хотят никакого пробуждения!

3POUKYAhBMI

…Я вдруг обнаружила, что внутри меня есть части, которые совершенно не хотят никакого пробуждения!

И тут началось самое интересное. Потому что я вдруг обнаружила, что внутри меня есть части, которые совершенно не хотят никакого пробуждения! Они вцепились в свое страдание мертвой хваткой и не готовы его отпускать. Они хотели мучаться, быть несчастными, болеть, предъявлять претензии, разочаровываться, жить в страхе, напряжении и борьбе — и это был их единственный формат взаимодействия с миром. Они могли жить только так!

Я заметила, что когда я приезжаю к мастеру и каждый вечер он приходит в зал для беседы, эти части слушают его, как подросток доставшего нотациями родителя: «Ну ладно, говори-говори о своем просветлении, я полчаса потерплю и пойду дальше жить своей жизнью».

И тогда в каждый момент времени внутри меня происходит раскол и присутствует ложь — я вроде бы сижу и что-то практикую, но в глубине души делаю это словно для галочки. Внутри меня был заключен негласный договор: пока часть меня медитирует, другие части терпеливо ждут — час или месяц — чтобы уж потом оторваться на славу в сансаре.

И не то чтобы они отрывалась как-то явно — пили, гуляли, стремились к развлечениям. Нет, они были хитры и не высовывались. Они так хорошо затаились, что за многие годы практик, за семь лет с мастером я так ни разу их и не увидела.

А тут я смотрела на них как в кино, и не могла поверить, что была до такой степени слепа.

Я рассказала об этом мастеру. «Говори-говори, значит — усмехнулся он. — Ну хоть заметила это наконец. Поздравляю». «И что же мне делать с этими частями?» — спросила я. «Да ничего не делать, — отмахнулся мастер. — Сколько можно делать?» И пошел по дорожке к дому.

А на следующий день начался ад. За оставшиеся три недели у мастера я переболела, кажется, всеми моими детскими болезнями. А кроме физической боли наружу лезли гнев, бешенство, страх, обида, животный ужас…

 

Почему вы до сих пор не пробуждены? Потому что вы этого не хотите! В глубине души, там, куда вы предпочитаете не заглядывать, вас устраивает ваша непробужденность. В глубине души вы дали согласие на нее. Привыкли к ней. Вы согласились страдать — и вам ХОРОШО в этом страдании. И тогда медитация превращается в еще один способ выносить такое положение дел.

Ну ладно, скажете вы. Допустим. Но как мне увидеть те части меня, которые на это согласились?

Мой опыт говорит о том, что во многом это тайна. От нас мало зависит момент, когда это видение становится возможным. Я пробовала во время занятий подтолкнуть учеников к видению этих частей (что тоже было, как я вижу сейчас, тонким проявлением эго и невнимательностью), но такой прямолинейный метод не срабатывает.

И вместе с тем, если нет намерения смотреть, этот момент не наступит, возможно, никогда. Это похоже на появление солнца из-за облаков: от нас не зависит, когда оно выглянет, но если мы все время смотрим лишь в землю, то можем пропустить момент его появления.

Вот несколько моих наблюдений, которые, возможно, помогут вам начать видеть эти части — в подходящий момент.

Я уверена, что великие мастера прошлого и настоящего говорили и говорят об этом гораздо лучше, чем могу сказать я. Но так как этот текст пришел через это тело и этот ум, я доверяю Существованию — возможно, он окажется кому-то полезен.

 

  1. Вам нужно не пробуждение, а мама и папа

Духовная практика — прекрасный механизм компенсации. Новорожденному ребенку нужно одно — чувство тотального принятия, базовой безопасности и любви. Все его внимание неосознанно направлено наружу — в поисках контакта с теми, кто эту любовь и принятие может обеспечить. Это дорациональные стадии развития нашего «Я» — симбиотическая и импульсивная — и по моим наблюдениям у многих русских практиков медитации именно к этим стадиям относится очень много травм.

Львиная доля проблем в практике, которые я вижу у моих учеников, касается именно этих ранних неинтегрированных частей. Которым нужна не медитация, а психотерапия. Или медитация, но не в формате «час в неделю на занятии», а ретрит на несколько месяцев с опытным наставником — на которого, скорее всего, поначалу будут спроецированы образы мамы и папы (как это и происходит в психотерапии, и как это происходило и происходит в традициях медитации, где ученик годами практикует под личным наставничеством мастера). Подробно об этом механизме пишет Джон Уэлвуд, говоря о духовном избегании.

Причем часто это люди вполне социально успешные и скомпенсированные, некоторые из них сами психологи. Когда компенсаторные механизмы и защиты психики хорошо развиты, этого вполне достаточно для жизни в социуме, но становится помехой для пробуждения.

Все несут свои детские травмы — и проецируют их на мастера. И ждут, что он заменит им родителей. И вместо медитации годами и десятилетиями неосознанно выясняют с ним отношения

Мастер часто говорит, что у него нет учеников, есть дети. Я всегда думала, что это метафора. Пока не увидела, что это просто констатация факта — никто из его учеников не приходит к нему как полностью взрослый человек. Все несут свои детские травмы — и проецируют их на мастера. Читать далее